Неточные совпадения
Когда судебный пристав с боковой походкой пригласил опять присяжных в залу заседания, Нехлюдов почувствовал страх, как будто не он шел судить, но его вели в суд. В глубине души он чувствовал уже, что он негодяй, которому должно быть совестно смотреть в глаза людям, а между тем он по привычке с
обычными, самоуверенными
движениями, вошел на возвышение и сел на свое место, вторым после старшины, заложив ногу на ногу и играя pince-nez.
Мне страшно шевельнуться: во что я обращусь? И мне кажется — все так же, как и я, боятся мельчайшего
движения. Вот сейчас, когда я пишу это, все сидят, забившись в свои стеклянные клетки, и чего-то ждут. В коридоре не слышно
обычного в этот час жужжания лифта, не слышно смеха, шагов. Иногда вижу: по двое, оглядываясь, проходят на цыпочках по коридору, шепчутся…
В загорелых и огрубевших чертах лица его является почти незаметное судорожное
движение, в голосе слышится дрожание, и
обычный сдержанный вздох вырывается из груди.
Стулья на этот раз усиленно застучали. В зале произошло общее
движение. Дорожный телеграф дал знать, что поезд выехал с соседней станции и через двадцать минут будет в Бежецке. В то же время в залу ворвалась кучка новых пассажиров. Поднялась
обычная дорожная суета. Спешили брать билеты, закусывали, выпивали. Стыд — скрылся. Мы с Глумовым простились с Редедей и выбежали на платформу. Как вдруг мой слух поразил разговор.
Некоторое время в доме происходило
обычное послеобеденное
движение: слышалось лязганье перемываемой посуды, раздавался стук выдвигаемых и задвигаемых ящиков, но вскоре доносилось топанье удаляющихся шагов, и затем наступала мертвая тишина.
Первым
движением Елены была радость, но она сдержала ее, села на свое
обычное место, взяла даже работу свою в руки и приняла как бы совершенно спокойный вид.
С судорожным подергиванием во всем организме, с рычанием в груди вскакивает он со стула и начинает
обычное маятное
движение взад и вперед по комнате.
Бродяга глядел своим
обычным взглядом. Выражение горечи опять спряталось куда-то в глубь его спокойных, задумчивых глаз, и в
движениях явилась привычная уверенность авторитетного старосты.
Такие переломы относятся к числу так называемых самородных переломов: у мальчика, как впоследствии оказалось, была центральная костномозговая саркома; она разъела изнутри кость и уничтожила ее
обычную твердость; достаточно было первого сильного
движения, чтобы случился перелом; тот же самый перелом сам собою сделался бы у больного или в клинике, или на возвратном пути домой.
Обычное вечернее шумное
движение в дортуарные часы, это лучшее институтское время для юных затворниц, сменилось тихим и бесшумным.
За три минуты он не ожидал ничего похожего на такой приговор себе. Это вылилось у него прямо, из какой-то глубокой складки его совести, и складка эта лежала вне его
обычных душевных
движений… И ему стало очень легко, почти радостно.
Довольно красивое здание вокзала всегда представляет пустыню: нет
обычного на железнодорожных станциях
движения, не видно встречающих, сторожа, носильщики и лакеи при буфете апатично двигаются по платформе и вокзалу даже при приближении пассажирского поезда, прибывающего, впрочем, всего один раз в сутки, в ранний час утра.
Состязание молодежного конвейера со старыми работницами живою струею пронизало
обычную жизнь завода, всколыхнуло ее, привело в
движение. Струя иссякла, и жизнь заводская опять застыла будничным болотом.
В этом бурном
движении все сдвигается со своих
обычных мест, и поэтому художество его обращено не к устоявшемуся прошлому, как художество Толстого, а к неведомому грядущему.
Нет
обычного в других центральных местностях Северной Пальмиры уличного
движения — почти не видно извозчиков, быстро мелькают свои экипажи, — неотъемлемое преимущество как живущих в роскошных палатах, возвышающихся на этой набережной, так и посещающих обитателей этих палат.
Первые 15 лет XIX столетия в Европе представляют необыкновенное
движение миллионов людей. Люди оставляют свои
обычные занятия, стремятся с одной стороны Европы в другую, грабят, убивают один другого, торжествуют и отчаиваются, и весь ход жизни на несколько лет изменяется и представляет усиленное
движение, которое сначала идет возрастая, потом ослабевая. — Какая причина этого
движения, или по каким законам происходило оно? спрашивает ум человеческий.
Звук треска и гула заваливающихся стен и потолков, свиста и шипенья пламени и оживленных криков народа, вид колеблющихся, то насупливающихся густых черных, то взмывающих, светлеющих облаков дыма с блестками искр и где сплошного, сноповидного, красного, где чешуйчато-золотого, перебирающегося по стенам пламени, ощущение жара и дыма и быстроты
движения произвели на Пьера свое
обычное возбуждающее действие пожаров.